Экспаты о России и русских: ирландец Томми О`Каллаган
О достоевщине, подвохах русского языка и отличиях русских от ирландцев.
Я изучал русский язык в Тринити-колледже, год жил в Москве по обмену и, так как мечта научиться свободно говорить по-русски не оставляла меня, после окончания колледжа переехал в Москву.
Ирландские студенты тоже живут в общежитиях, но обычно комнаты в них намного чище, а жизнь менее веселая
Ехать в Россию было страшно. Во-первых, я совершенно не знал, чего ожидать. Во-вторых, понимал, что крайне плохо говорю по-русски. В-третьих, слышал, что русские очень недружелюбны.
Сложнее всего было привыкнуть к общежитию. Ирландские студенты тоже живут в общежитиях, но обычно комнаты в них намного чище, а жизнь менее веселая. Сам я делил площадь с парнем из Южной Кореи, но слышал, что в одной комнате может жить пять-шесть человек. Так что мне еще повезло! Хотя привыкнуть к тому, что на 40 человек приходится лишь один душ, было непросто.
Вернувшись в Россию после окончания учебы в Дублине, начал скитаться по квартирам. Начинал с типичной бабушкиной, ее владельцем была женщина около 80 лет, которая приходила ко мне каждую субботу и проверяла, все ли в порядке. Еще она любила посидеть за чашкой чая и рассказать о Сталине и его правлении.
Сначала я устроился преподавателем английского языка в один из международных языковых центров, но довольно быстро понял, что учить — не мое призвание. Сейчас работаю корреспондентом в англоязычном издании Russia Beyond The Headlines. Предпочитаю писать об искусстве и истории России.
Интервью провожу на русском, но с коллегами приходится много общаться на английском.
Сначала в русском языке все было непонятно. Я долгое время не мог разобраться с падежами, а ударения и сейчас являются моим ежедневным кошмаром. Но на английский уже стараюсь не переходить.
Из-за незнания лексики иногда возникают казусы. Так, я очень долго думал, что официанты в конце трапезы предлагают shot, то есть алкогольный напиток. Для себя объяснял это тем, что русские много пьют, и отказывался. Оказалось, они спрашивали, не принести ли мне «счет».
Почему я вообще решил изучать русский? В колледже у меня был выбор между польским, итальянским и русским языками. Я остановился на последнем, потому что понимал: больше такого шанса может не представиться. К тому же я всегда интересовался историей России, и мне хотелось научиться говорить на языке этой страны. Итальянский же относится к романской языковой группе, как и французский. Французский я знаю и решил, что выучить итальянский будет не так сложно. Польский же никогда меня не привлекал.
Ирландцев в Москве мало. Я знаком только с двумя, да и те намного старше меня. Основная часть моих друзей — русские.
Москва — обычный европейский город, где хорошо ходит транспорт и каждый может найти работу. Больше всего меня поражают ее размеры. Дублин по сравнению с ней совсем крохотный. К тому же у нас нельзя построить дом выше шестого этажа, а в Москве очень много высоких зданий.
Не ожидал, что Москва настолько большая и богатая. Говорят, это не настоящая Россия. Но я был в Санкт-Петербурге, Казани, и мне везде нравится. В архитектуре Казани наблюдается интересная смесь мусульманских и русских традиций. А Санкт-Петербург — один из самых красивых городов, которые я посещал. Напомнил мне одновременно и Амстердам, и Венецию. Но погода там как в Ирландии.
Хочу посмотреть на красоты русской природы, побывав в Якутии и на Камчатке. Одна проблема — говорят, там еще холоднее, чем в Москве. Поэтому освоение Сибири оставил на потом.
Я долго думал, что официанты в конце трапезы предлагают shot, то есть алкогольный напиток. Для себя объяснял это тем, что русские много пьют, и отказывался. Оказалось, они спрашивали, не принести ли мне «счет»
Когда увязаю в сугробах в середине марта, думаю: «Что я здесь забыл?!» Ненавижу русскую зиму и обожаю лето. Между погодой в Москве и Ирландии — пропасть. У нас зимой где-то +5 °C, а летом — +15 °C. И постоянный дождь.
После первой русской зимы я понял, почему в России принято переобуваться в тапочки, когда заходишь в дом. Снег с песком — это нечто.
К местной кухне так и не привык, а от окрошки, гречки и кваса мне до сих пор делается плохо. Заливать салат квасом… Нет, спасибо. Но здесь много кухонь, о которых в Ирландии и не слышали. Мне больше всего нравится грузинская.
Из русской ем только пельмени, борщ, сырники и блины. Что-что, а готовить десерты здесь умеют! Обожаю торты «Медовик» и «Наполеон». («Моя Планета» уже писала, что думают иностранцы о русской кухне.)
Сначала мне не хватало свежей рыбы. Только через несколько месяцев мне подсказали, что искать ее надо не в супермаркетах, а на рынке. И были правы! Порадовало еще то, что найти общий язык с продавцами не составило особого труда. Хоть я и крайне плохо говорил по-русски, оказалось, что москвичи довольно хорошо владеют английским.
У русских Ирландия ассоциируется со старинными мифами. Откуда вы только знаете все эти легенды? Признаться, из тех, о которых меня спрашивают, я сам слышал не все
Русские люди не грубые, как я думал сначала. Они просто более серьезные. У вас принято скрывать эмоции и не улыбаться без причины.
Понять русскую душу мне помогают книги Достоевского и Толстого (Льва Толстого. — Прим. авт.). Жаль, что европейцы плохо понимают Россию и русских.
Ирландцы думают, что русские много пьют. А русские считают, что ирландцы много пьют. И это правда. Только напитки у нас разные: в России — водка, в Ирландии — пиво, виски.
У русских Ирландия ассоциируется со старинными мифами. Откуда вы только знаете все эти легенды? Признаться, из тех, о которых меня спрашивают, я сам слышал не все.
Ирландцы не очень любят говорить на глубокие темы, предпочитая отшучиваться. Наш веселый нрав позволяет связывать забавные истории с природными ландшафтами, явлениями, животным миром так, что самая серьезная фраза приобретает чудаковатый оттенок. Русские же могут часами разговаривать о философии, истории. И мне это нравится. Возможно, ирландцам просто нечего сказать по этому поводу?
Ирландцы не придают такого значения приметам, как русские. У вас же принято смотреться в зеркало, если забыл что-то дома и надо вернуться. Иначе быть беде. (Подробнее о том, что иностранцы думают о русских привычках, — в этом обзоре «Моей Планеты». Потрясающие картинки — бонусом!)
У России богатая история. Я изучал ее в Литературном институте. Особенно меня интересует время Первой мировой войны и первые годы СССР. Если о последствиях правления Петра Первого я могу судить только понаслышке, то переход от царизма к советской власти и влияние смены руководства страны в XX веке видны в облике современной Москвы. Зная историю, я могу отличить сталинку от хрущевки и объяснить иностранным друзьям, почему многие церкви в советские годы взрывались, а иконы прятались.
Сначала я не понимал русских девушек. Потом мне объяснили, что, если русская девушка не начинает общение, это не значит, что я ей не нравлюсь. Просто она не хочет, чтобы я думал, будто она навязывается. А у нас девушки прямолинейны, могут сами пригласить понравившегося человека на встречу и платят в кафе за себя сами.
В свободное время я играю в футбол, хожу в тренажерный зал или просто гуляю по городу. Люблю посещать музеи. Больше всего нравится Музей современного искусства, «Гараж» и Пушкинский.
В России мне не хватает свежей еды, дешевого виски, концертов западных музыкантов. К сожалению, сюда редко приезжают иностранные исполнители. Во время проведения чемпионата мира по футболу их стало больше, но я не уверен, надолго ли.
За время жизни в России я стал более прямым, честным и консервативным. Теперь и в Ирландии открываю двери перед девушками и стою, когда еду в метро.
Я научился отвечать «да» на случайное предложение. Однажды русский друг предложил взобраться на крышу 30-этажного здания. Моей первой реакцией было: «Я? Но я боюсь высоты...» А потом я понял: Россия — это место, где все возможно. И поборол свой страх.
Россия для меня — это жизненный опыт, приключение. Ирландия — родина. Там живут мои близкие, друзья.
Ранее «Моя Планета» узнала, что думают о России американец, француженка, греки, шотландец, аргентинец, англичанин, итальянец.
Интересное за неделю